«Парамартхасара»: предисловие к переводу

Обложка издания «Парамартхасары» на английском языке.
Издание Muktabodha Indological Research Institute, 2010

Пахомов, Сергей Владимирович
«Парамартхасара» Абхинавагупты: предисловие к переводу

Вестник Русской христианской гуманитарной академии
2013; том 14, выпуск 1

© Русская христианская гуманитарная академия, 2013

«Парамартхасара» относится к важнейшим текстам кашмирского шиваизма (далее КШ) — одной из традиционных индийских философских систем. Хотя КШ, или трика, не входит в число шести классических даршан индуизма, прежде всего в силу того, что он сложился позже их оформления, все же он оставил очень яркий след в истории философии и духовных практических систем Индии. Основателем КШ был Васугупта (IX в.), написавший (по другой версии, получивший в откровении) базовый текст традиции — «Шива-сутры». Более поздние представители этой тантрической традиции — Сомананда, Утпаладева, Абхинавагупта, Кшемараджа и др.— развили и разработали все основные понятия КШ. Расцвет КШ пришёлся на X–XII вв. Среди тех, кто прославил данную традицию, резко выделяется Абхинавагупта (X–XI вв.), гениальный философ и практикующий йогин, творчество которого представляет собой целостный синтез различных тантрических учений, существовавших к тому времени в Северной Индии.

«Парамартхасара», или «Суть высшей истины», также принадлежит к сочинениям Абхинавагупты. Этот сравнительно краткий стихотворный трактат, состоящий из 105 строф, выражает основоположения КШ и в том числе путь обретения духовного освобождения. Создавая свой труд, Абхинавагупта опирался на произведения предшественников. В первых же строфах «Парамартхасары» он признается, что его произведение является шиваитской переделкой текста под названием «Адхара-карики», составленного вишнуитским автором Адхарой. Эта переделка была выполнена в духе монистического мировоззрения, свойственного приверженцам КШ.

Основной фокус интересов «Парамартхасары» очевиден уже из самого названия данного трактата. Парамартха, или «высшая истина» — одно из имён той трансцендентной реальности, которая притягивает к себе все стремления настоящего шиваитского адепта. Помимо этого слова, Абхинавагупта использует и другие имена, выражающие (насколько это вообще возможно) абсолютное начало бытия — Брахман, Парабрахман, Атман, Параматман, Шива, Бхайрава, Махешвара и т. д. Это высший Бог, основа универсума, запредельный и не имеющий себе равных, высшее Сознание, не поддающийся рациональному постижению и описанию. В то же время, несмотря на свою трансцендентность, Бог не удалён от вещей земного мира — более того, он сам же и являет себя как этот мир благодаря своей вечной подруге- энергии (Шакти), которая представляет собой его динамическую силу, единую и множественную одновременно. Верховный Владыка творит и разрушает Вселенную, играя в какую-то очень странную, таинственную, непостижимую для непосвящённых «игру». Все мы, существа, живём в мире, не зная о том, что на самом деле мы суть образы, функции, аспекты этой его игры, отражения на зеркале его Сознания. В то же время сам Бог находится в каждом из нас и в мире в целом, вне Бога ничто не существует — автор образно сравнивает такую ситуацию с нереальными «цветами, выросшими на небесах». Бог ничуть не отделен от мира, он может лишь казаться отделённым. Не имея никаких органов, но лишь повелевая «колесом энергий», Бог чувствует, мыслит, действует, созидает…

После вступительной части автор в очень краткой форме объясняет специфику космогенеза, который распадается на ступени (таттвы), следующие друг за другом во все более уплотняющемся порядке — от тончайшей вечной таттвы Шакти до наиболее плотной стихии, земли. Этот порядок строго логичен и связан с постепенным «сгущением» Вселенной вплоть до самых грубых и плотных материальных форм. Вначале Вселенная является в сознании Бога в виде неясной дымки, но с каждой новой ступенью эта «дымка» приобретает все большую отчётливость. И если поначалу образ мира не противопоставлен тому, кто созерцает его, т. е. высшему субъекту, будучи его частью, то впоследствии дистанция между субъектом и объектом опыта возрастает и упрочивается.

КШ выделяет «чистую» и «нечистую» ступени космогенеза. На «чистой» стадии, где одна за другой эманируют пять таттв, ещё нет чёткого различения субъекта и объекта в силу отсутствия материальности: все это происходит в сознании Бога. На нечистой стадии (таттвы с 6‑й по 36‑ю) эта дихотомия материализуется окончательно, появляется мироздание. Такого «выплеска» из внутреннего состояние во внешнее не могло бы быть в принципе, если бы не добровольное самоограничение Бога. Это самоограничение — неизбежное и необходимое условие космогенеза. Например, присущую Богу абсолютную вечность сменяет структура времени, беспрепятственное проникновение уступает место пространству, абсолютное знание отходит на второй план по сравнению со знанием ограниченным, и т. д. Большую роль в этом процессе ограничения играет майя, которая по сути есть лишь инструмент деятельности Бога — майя-шакти. Благодаря дальнейшим этапам ограничения на определённой стадии космогенеза появляется обособленный индивид, который, как бы далеко он ни удалялся от высшего начала в своём эгоцентризме, все же бессознательно сохраняет тесную зависимость от Бога.

Все многообразие видов живых существ и неживых предметов образует гигантский ансамбль форм, действующих по установленным законам и на самом деле пребывающих в Боге. Все они — это Шива в своём самоограничении…

Из-за своей обособленности от Бога, или духовной слепоты, человек находится в омрачённом состоянии. Впрочем, на самом деле он не так уж и виноват в этом. Его положение является результатом «игры» высшего Бога, в которую человек оказывается вовлечён. Прежде чем возникает сама возможность начать духовное обновление, человек уже находится в тисках из трёх ограничений (мал). Одно из них (анава) заставляет его осознавать себя обособленным, другое (майя) — видеть множественность вместо единства, третье (карма) — совершать целенаправленные действия, которые укрепляют в нем обособленность и множественное видение… Эти три препятствия сформированы естественным путём и тесно связаны с космогоническим процессом: само развёртывание мироздания сопровождается все большим и большим закабалением существ. Однако не все так фатально в этой ситуации. Существует возможность избавиться от препятствий и узреть божественную субстанцию. Через ту же самую силу-шакти, которая вводит в ослепление и запутывает существ в мирском круговороте, Бог излучает благодатную мощь (шактипата), которая становится спасительным кругом среди океана сансары. Занимаясь йогическими практиками по системе КШ, человек постепенно постигает свою истинную природу и освобождается.

Впрочем, текст Абхинавагупты мало касается практических деталей тантра-йоги. Куда больше его интересует само качество состояния освобождённого человека. Описанию этого состояния отводится чуть ли не половина всего трактата. Освобождение (мокша) не имеет никакого пристанища, это «развязывание узлов неведения», замечает автор. Следовательно, «развязать» эти «узлы» возможно и при жизни. Освобождённый — это йогин, который преодолел карму благодаря своему знанию, человек, пробудившийся к высшей истине. Он осознал идентичность своей природы с природой Шивы (шиватвой). Узнав Бога, он сам становится божеством. Нет никого, кто был бы равен ему, он никому не поклоняется и никого не почитает, кроме Бога; напротив, это ему оказывают глубочайшее почтение. Освобождённый ко всему относится одинаково, его ничто не способно задеть. Этому человеку все равно, где жить, чем питаться, во что одеваться; все это для него совершенно безразлично по сравнению с важнейшим фактом осознания того, что «он есть Шива». Ментальные измышления быстро сгорают в пламени его неомрачённого сознания. Такой человек отличается от «глупца», т. е. обычного индивида, который омрачён двойственностью, избегая «зло» в пользу «добра». Меж тем знание истины стирает такую двойственность, и ни заслуга, ни порок не «пристают» к освобождённому. Его знание делает карму бесплодной, и его текущее воплощение оказывается последним. Обретя свободу, после физической смерти он растворяется в абсолюте.

Однако не всякий йогин успевает при жизни обрести это высокое состояние. Наш текст допускает, что возможны срывы, сход с пути; такой йогин является «отступником» (бхраштри). Когда его настигает смерть, он на время попадает в один из небесных миров, где живёт счастливо и долго, получая знаки почитания; но позже он воплощается снова, в последний раз, и доводит до конца то, что начал в предшествующих инкарнациях.

Текст изобилует множеством красивых и глубоких образов, примеров, сравнений. Например, Шиву, который принимает форму различных существ, сравнивают с кристаллом, отражающим форму разных вещей. Сознание, избавленное от телесных ограничений, сравнивают с отполированным камнем. Или используется метафора сахарного тростника: подобно тому как сок, конденсат, сироп и другие продукты по сути являются только Параматманом, так и все существа и вещи по сути своей только Параматман.

Обращает на себя внимание серьёзная мировоззренческая зависимость текста от философии адвайта-веданты. Несмотря на тот факт, что КШ активно отстаивал самобытность своих воззрений, в данном трактате мы встречаем немало элементов, указывающих на такую зависимость. В частности, к ним относятся: категория майи как ослепляющей иллюзорной силы, не пятнающей высшее начало; выделение двух типов истины — относительной и высшей; значение освобождения при жизни; суровое отрицание принятия «Я» за «не-Я» и наоборот, и др. Тем не менее мы далеки от того, чтобы редуцировать философию «Парамартхасары» к философии Шанкары: между ними существует множество отличий; если говорить о самых значительных, то КШ проповедует активный (благодаря Шакти) характер абсолютного начала, наличие 36 онтологических ступеней, понимание майи не только как иллюзии, но и как необходимого этапа космогенеза и отсюда инструмента деятельности Бога, наличие ограничивающих препятствий-мал и др.

Наш перевод сделан по классическому изданию: Paramаrthasаra by Abhinavagupta with vivзti by Yogarаja / Ed. by J. C. Chatterjee. Srinagar, 1916 (Kashmir Series of Texts and Studies, vol. VII). Перевод сопровождается примечаниями переводчика. За истекший без малого век было выпущено несколько переводов этого популярного текста на различные европейские и индийские языки. Есть и русские переводы, например, следующий: Абхинавагупта. «Парамартхасара» («Сердцевина высшей истины») / Пер. М. С. Денисовой и Ю. В. Денисова // История философии. М., 2004. № 11. С. 185–208. Наш перевод исправляет некоторые неточности, допущенные предыдущими переводчиками.