Редактирование: Древнейший индоиранский ритуал и традиционная культура иранских народов
Внимание! Вы не авторизовались на сайте. Ваш IP-адрес будет публично видимым, если вы будете вносить любые правки. Если вы войдёте или создадите учётную запись, правки вместо этого будут связаны с вашим именем пользователя, а также у вас появятся другие преимущества.
Правка может быть отменена. Пожалуйста, просмотрите сравнение версий, чтобы убедиться, что это именно те изменения, которые вас интересуют, и нажмите «Записать страницу», чтобы ваша отмена правки была сохранена.
Текущая версия | Ваш текст | ||
Строка 23: | Строка 23: | ||
На слова упомянутой песни обратили внимание (оставив, тем не менее, их без комментария) два выдающихся этнографа 20-го в. — М. С. Андреев (запись сделана в долине Хуф)<ref>''Андреев М. С.'' Таджики долины Хуф (верховья Аму-Дарьи). Сталинабад, 1953. с. 141.</ref> и Н. А. Кисляков (запись сделана в Язгулеме)<ref>''Кисляков Я. А.'' Ук. соч. М., Л., 1959. С. 99.</ref>. Последний предложил, на мой взгляд, более точный перевод: | На слова упомянутой песни обратили внимание (оставив, тем не менее, их без комментария) два выдающихся этнографа 20-го в. — М. С. Андреев (запись сделана в долине Хуф)<ref>''Андреев М. С.'' Таджики долины Хуф (верховья Аму-Дарьи). Сталинабад, 1953. с. 141.</ref> и Н. А. Кисляков (запись сделана в Язгулеме)<ref>''Кисляков Я. А.'' Ук. соч. М., Л., 1959. С. 99.</ref>. Последний предложил, на мой взгляд, более точный перевод: | ||
Шои мо амин аст, подшои мо амин аст. | |||
Хуш омади йор, мехмони мо амин аст. | |||
Подшо саломат, мохи сеюми мо амин аст. | |||
Моро, моро, хароб карди моро. | |||
Дар оташи тез кабоб карди моро. | |||
Дар оташи тез кабоб харгиз напазад, | |||
Мо санг будим, ту об карди моро. | |||
Очевидно, что здесь идёт речь о приготовлении жертвенного кушанья, которое должно быть непременно изжарено на огне, а не, скажем, сварено. Именно таким образом следовало готовить жертвенное мясо согласно древним ведийским и зороастрийским предписаниям, а также при праздновании еврейской Пасхи. Обычное для иранской традиции именование жениха шахом и падишахом (как и для русской — князем), многократно отмечавшееся исследователями, позволяет ассоциировать его не только с правителем, но и с божеством. Действительно, если невеста в свадебной обрядности выступает как жертва, то принимающим эту жертву божеством оказывается жених. Основным действием, которое приписывает жениху-богу свадебная песнь, помимо изжаривания мяса в жарком огне, является превращение камня в воду — известный образ в различных мифологиях. В данном случае наиболее близкими из древнейших аналогий служат ведийские воспевания Индры, почти буквально совпадающие с таджикскими строками. Речь идёт об описании важнейшего подвига Индры, который священные тексты представляют в двух вариантах — мифе об убийстве змея Вритры, запрудившего воды, и об освобождении коров, спрятанных в пещере Вала<ref>[[Елизаренкова, Татьяна Яковлевна|Т. Я. Елизаренкова]] указывает, что эти мифы реконструируются «как своего рода дублеты, восходящие к одному исходному космогоническому прамифу: бог-демиург сокрушает преграду, мешавшую космосу функционировать нормально» (См.: Елизаренкова Т. Я. [[Мир идей ариев | Это наш шах, это наш падишах. | ||
Добро пожаловать, друг, это наш гость. | |||
Будь здоров падишах, это наш третий месяц. | |||
Нас, нас ты иссушил. | |||
В жарком огне изжарил нас. | |||
В жарком огне мясо никогда не изжарится, | |||
Мы были камнем, ты превратил нас в воду. | |||
Очевидно, что здесь идёт речь о приготовлении жертвенного кушанья, которое должно быть непременно изжарено на огне, а не, скажем, сварено. Именно таким образом следовало готовить жертвенное мясо согласно древним ведийским и зороастрийским предписаниям, а также при праздновании еврейской Пасхи. Обычное для иранской традиции именование жениха шахом и падишахом (как и для русской — князем), многократно отмечавшееся исследователями, позволяет ассоциировать его не только с правителем, но и с божеством. Действительно, если невеста в свадебной обрядности выступает как жертва, то принимающим эту жертву божеством оказывается жених. Основным действием, которое приписывает жениху-богу свадебная песнь, помимо изжаривания мяса в жарком огне, является превращение камня в воду — известный образ в различных мифологиях. В данном случае наиболее близкими из древнейших аналогий служат ведийские воспевания Индры, почти буквально совпадающие с таджикскими строками. Речь идёт об описании важнейшего подвига Индры, который священные тексты представляют в двух вариантах — мифе об убийстве змея Вритры, запрудившего воды, и об освобождении коров, спрятанных в пещере Вала<ref>[[Елизаренкова, Татьяна Яковлевна|Т. Я. Елизаренкова]] указывает, что эти мифы реконструируются «как своего рода дублеты, восходящие к одному исходному космогоническому прамифу: бог-демиург сокрушает преграду, мешавшую космосу функционировать нормально» (См.: Елизаренкова Т. Я. [[Мир идей ариев Ригведы]] / Ригведа. Мандалы V-VIII. Издание подготовила Т. Я. Елизаренкова. М, 1999. С. 456).</ref>. Эти две истории, отдающие дань Индре как устроителю обитаемого мира, многократно рассказаны ведийскими авторами; пожалуй, достаточно привести пару выразительных примеров из гимнов «Риг-веды»: | |||
I. 32. Индры героические деяния сейчас я хочу провозгласить: | |||
Те первые, что совершил громовержец. | |||
Он убил змея, он просверлил (русла) вод, Он рассёк недра гор | |||
Он убил змея, покоившегося на горе. | |||
Тваштар ему выточил шумную дубину. | |||
Как мычащие коровы, устремившиеся к (телятам), | |||
Прямо к морю сбегают воды (I. 32). | |||
Это твоё мужественное деяние, о плясун Индра, следует провозгласить | |||
В самом начале дня как первое свершение – | |||
(То), что силою бога ты пустил течь вперёд жизненное дыхание, — | |||
Пустил течь воды. | |||
Силой он превосходит любого безбожника. | |||
Стоумный нашёл питательную силу, | |||
Он нашёл жертвенную усладу (. 22). <ref>Перевод Т. Я. Елизаренковой. </ref> | |||
Мы видим, что и в таджикской песне, и в ведийском гимне просматривается одна и та же линия: камень (скала)-вода-корова (жертва). Интересно, что в небольшом таджикском тексте сохранена и идея особой роли жертвенного огня, который не уничтожает жертву, а лишь обжаривает её<ref>Ср.: Маламуд Ш. Ук. соч. С. 77.</ref>. Ведийские строфы, в свою очередь, помогают локализовать происходящее событие, с одной стороны, на алтаре, и, одновременно - на вершине той горы, с которой воды стекают к мировому океану. Алтарём является сам Индра, ставший «распоркой» между небесной и земной сферами, давая возможность существовать среднему миру людей<ref>Елизаренкова Т. Я. Ук. соч. С. 474.</ref>. В то же время Индра-алтарь видится и фаллическим столбом. Последний, в свою очередь, продублирован ваджрой, «шумной дубиной» воинственного бога, с помощью которой он убивает змея и разбивает скалы. | Мы видим, что и в таджикской песне, и в ведийском гимне просматривается одна и та же линия: камень (скала)-вода-корова (жертва). Интересно, что в небольшом таджикском тексте сохранена и идея особой роли жертвенного огня, который не уничтожает жертву, а лишь обжаривает её<ref>Ср.: Маламуд Ш. Ук. соч. С. 77.</ref>. Ведийские строфы, в свою очередь, помогают локализовать происходящее событие, с одной стороны, на алтаре, и, одновременно - на вершине той горы, с которой воды стекают к мировому океану. Алтарём является сам Индра, ставший «распоркой» между небесной и земной сферами, давая возможность существовать среднему миру людей<ref>Елизаренкова Т. Я. Ук. соч. С. 474.</ref>. В то же время Индра-алтарь видится и фаллическим столбом. Последний, в свою очередь, продублирован ваджрой, «шумной дубиной» воинственного бога, с помощью которой он убивает змея и разбивает скалы. |