Концепт «калА» в контексте тантрической метафизики
Техническим термином калА (kalā IAST) обозначается множество важных и многоплановых аспектов тантрической метафизики и космологии. По признанию А. Авалона, это один из самых трудно переводимых терминов, и стоящих за ним понятий. Трудность перевода этого термина обусловлена, как всегда это бывает в подобных случаях, чрезвычайно многообразным и насыщенным смысловым полем. Согласно известному санскритскому словарю Апте, слово kalа насчитывает не менее 17 значений. Главные его значения: часть, деление, фаза, период и прочие подобные производные.
Дополнительными значениями термина kalа в качестве производных от глагольных корней kal и kнp [Apte: 545] выражается одновременно идея умножения и редукции, а также идея воображения, творческой активности, производимости.
Термин кала используется в значении деления единиц времени. В этом качестве эта категория выступает как свойство и проявление высшей энергии Абсолюта — Шакти. Например, в «Деви-упанишад» она именуется эпитетом kаla kащсhаdi kalа rеpiхг, (“Форма вечности, начиная с мига») то есть в самом этом понятии имплицитно содержаться противоположные начала. Применительно к различным отрезкам времени вечности (kаla) и кратчайшего мгновения (kащсhа). Еще одним важным значением термина кала и связанными с ним коннотациями явлется обозначаемые им фазы луны и свзанные с ним символические параллели с числом 16. В разных контекстах это число ассоциируется с гласными звуками, c 16 слогами Шри Видья мантры представляющей мистический звуковой образ богини Трипурасундари или Шодаши, изображаемой в виде прекрасной шестнадцатилетней девушки и почитаемой в полнолуние на шестнадцатые лунные сутки.
Проблема, возникающая при анализе понятия kalа, содержащегося в тантрических религиозно- философских текстах, заключается в противоречии при описании высшей реальности (Парама Шива, Пара Брахман) как неделимой недвойственной необусловленной сущности и меры его манифестации, выраженной во множестве как вертикальных, так и горизонтальных аспектов его проявления. Дополнительной проблемой является адекватность передачи этого термина и стоящего за ним понятия словом «энергия», часто встречающееся в англоязычной переводной литературе (Дж.Сингх, А.Паду и др.).
Одним из наиболее интересных и проблематичных использований термина кала является baindavi kalа, обычно переводимое как «энергия бинду». В контексте тантрической метафизики бинду – это предельная, недифференцированная потенциальная целостность абсолютного сознания, неограниченная и лишеная каких либо частей (нишкала). В этой связи, концепт байдави кала раскрывает способ самоструктурирования бесконечной целостности и ее проявления во множестве частей.
Согласно тантрической метафизике, бинду является бесконечным сознанием, самоосновным и ничем не ограниченным, а значит, неопределенным и не проявленным. Но поскольку это сознание, оно должно осознавать, т.е. действовать. Так как оно составляет всю целостность бытия, кроме него ничего нет, то это действие направлено на него самого. Эта саморефлексия абсолютного сознания обозначается обычно термином «вимарша шакти». В таком самонаправленном действии асбсолютное сознание должно саморазличаться на «Я» (ахам - Созание или Шива) и «Это» (идам — Шакти). В абсолютном сознании выделяется область, на которую оно направлено. Это и есть сфера проявленного, воспринимаемого, видимого. Согласно определению «Пратьябхиджня хридая сутры», «Абсолютная свобода Сознания есть причина актуализации вселенной».
Это значит, что непроявленное, неограниченное сознание самоопределяется в конечных формах. В процессе отношения сознания к самому себе, понимаемому в метафизике Трики как вибрация сознания (спанда), бесконечная и целая бинду проявляется в формировании языковых фигур (звуков и фонем).
В тантрических ритуалах кала-ньяса, и матрика-ньяса, предваряющих поклонение и медитацию посредством перечисления пятидесяти фонем санскритского алфавита выделяются качества целого - почитаемого божества отождествляемого с высшей реальностью (Парамашива). Эти качества являются частичными (кала) ограниченными формами выражения бесконечного бытия. В процессе ритуала адепт отождествляется с этими аспектами, «размещая» их в своем теле.
Таким образом, целое представляется как множество языковых фигур, составляющих мантрическое тело Шивы, с которым отождествляется адепт. Соответственно проявление целого выражается в фонематической манифестации и формировании различий (кала).
Осуществление процесса дифференциации выражается в становлении «символической вселенной». Символический универсум как мир различий состоит из частей. Он является замкнутым, ограниченным состоянием, которое принимается индивидом (дживой) за мир вещей, богов, энергий и т.д. Это состояние передается понятием майа (от глагольного корня ma измерять). Смысл понятия «майя» в Трике и других тантрических доктринах несколько отличается от смысла, который ему предает адвайта веданта. Майа в Трике расматривается как сфера измеримого мира, обнаруживающая предел, в отличие от ведантической майи, сводимой к чистой иллюзии. Мир как майа определяется в отдельных формах времени, пространства и постижении (джняна). Все эти измерения являются формами ограничения, «покровами» (санскр. канчука). Эти покровы налагаются на абсолютное бытие Парама Шивы, придавая ему форму и проявляя его как пурушу - космический аспект познающего субъекта. В этом качестве в контексте тантрической метафизики категория kalа tattva представляет собой седьмую категорию в системе шиваитско-тантрической системы 36 таттв. Данная категория представляет собой энергию, порождающую в манифестации идею «ограниченной деятельности» это «сила активности» высшей Реальности (крия шакти), подвергнутая редукции.
Дальнейшее проявление приводит к предельному различению, выражающемуся в существовании единичного атомарного индивида (ану или дживы). Точка ану — это предельное состояние, ниже которой располагается только неживой, неодушевленный аспект проявления — джада. Это предельное состояние движения абсолютного сознания, которое оборачивается неподвижностью, т.е. своей противоположностью. В тантрической метафизике это состояние выражается через образ змеи — Кундалини, спящей в «корневом лотосе» муладхары обвивая в три с половиной оборота «самопроявленный лингам» (сваямбху лингам) или «красную каплю» (бинду). С одной стороны, красный бинду это символ Шакти, вибрирующее мерцающее подвижное сознание, а с другой – спящая Кундалини, символизирующая сворачивание энергии бинду в состояние потенциальности.
Джива, как ограниченное существо, будучи атомарным, занимает определенное место в мире, оказываясь одним из многих единичностей. Однако джива, как человеческое существо, является говорящим и мыслящим и, в своем высказывании и мышлении, воспроизводящим символическую вселенную. Таким образом, джива становится точкой, сквозь которую проходит ось, именуемая «рекхини» и соединяющая два полярных аспекта единого бытия — Шиву и Шакти.
Говорящий, как место актуализации символической вселенной, пребывает «между», т.е. на границе проявленных форм. Соответственно, джива оказывается способной обнаружить некую непроявленность, как пространство своего собственного существования. Состояние неопределенности выражается в экзистенциальном вопросе «кто Я?» «ко'хам» и приводит к поиску пути решения этого вопроса. Для тантрической метафизики таким путем является йога, предполагающая с помощью специальных практик созерцание отдельных форм, как проявлений единого Парама Шивы.
Таким образом, джива, как часть, обнаруживает в самом себе целое, посредством сведения всех проявленных форм к точке проявления, которая одновременно является точкой различия — кала. Поскольку такая точка есть отношение Шива = Шакти, или Я=ЭТО, осмысление данного тождества становится пониманием единства «Я есть ОН» или «джива есть Шива».
Литература[править | править код]
- Aщсаdhyаyг of Panini. Translated by Sumitra M. Katre. Motilal Banarsidass., Delhi. 1989. – 1334 pp.
- Apte V. Sh. Revised and enlarged edition of Prin. V. S. Apte's The Practical Sanskrit-English Dictionary. – Poona: Prasad Prakashan, 1957. – 1160 pp. P.545.
- A.Avalon. The Garland of Letters: Studies of mantra shastra. Madras, 1922, P.193.
